Песня на двоих - Страница 86

Кантор скептически хмыкнул:

— Там в сезон-то знакомиться особо не с кем. Это ж лечебный курорт, там все приезжие — почти поголовно больные. Среди дам приемлемого возраста большинство приезжают лечить нервные расстройства, истерию и женские болезни. Только редкие экземпляры сопровождают немощных родственников, да и у тех обычно мало времени на знакомства и курортные романы.

— Вот еще скажи, что ты себе в тот раз никого не нашел! — ехидно усмехнулся шут.

— Я-то нашел. Хромую воительницу на костылях и хорошенькую неврастеничку, которая после нескольких свиданий со мной чудесным образом исцелилась. Сомневаюсь, что такие варианты подойдут Мафею.

— В конце концов, ты не обязан искать для него подружку. Какая разница, познакомится он с кем или нет? Пусть хотя бы сменит обстановку да свежим воздухом подышит.

— Ладно, уговорил. — Кантор был по-прежнему мрачен, как будто его кто-то силком заставлял ехать с Мафеем на этот несчастный курорт. — Поеду. Уж сколько раз зарекался лезть в королевские игры, и опять меня несет на те же грабли…

ГЛАВА 10

— Эй, Пятачок! — взволнованно сказал Пух. — Мы все отправляемся в искпедицию.
А. Милн

Все концертные площадки в городке Даэн-Шерви были открытыми, и зимой там можно было полюбоваться только голыми скамьями среди подернутых ледком луж да пустой сценой, усыпанной истлевшими листьями. Ах да! Еще солидным замком на решетчатых воротах. Кантор прилежно обошел все места культурного досуга и добросовестно полюбовался на каждый замок.

Ту самую сцену, где когда-то выступал юный Эль Драко, он так и не узнал среди одинаково серых и мокрых строений. Может, и к лучшему. Меньше воспоминаний — меньше причин для грусти.

При некоторых решетках с замками состояли скучающие сторожа, охотно уделившие праздношатающемуся туристу по несколько минут своего времени за символическую плату, а то и вовсе задаром. Все как один могли без запинки перечислить длинные списки знаменитостей, выступавших на вверенном объекте, но мистралийца по имени Артуро не вспомнил ни один. Бардов тут в сезон много бывает, и мистралийцев среди них чуть ли не половина, каждого помнить — голова отвалится.

Распрощавшись с последним сторожем, Кантор в очередной раз сдержал вертевшийся на языке вопрос, кто же им так непрочно головы приделал, и решил еще по рынку потолкаться, а потом уж начинать обход питейных заведений.

Рынок тоже оказался по-зимнему унылым и безлюдным. Покупателей было немного, в основном местные жители. Кантор для приличия полюбовался на чудотворные амулеты, ужаснулся ценам на фрукты, приценился к набору метательных ножей и купил резной деревянный гребешок — исключительно из сострадания к замерзшей торговке. Ничего интересного на рынке не было, а погода не располагала к беседам на абстрактные темы.

Пробираясь к выходу через рыбные ряды, Кантор приостановился, засмотревшись на угрей в корзине и вспомнив, как удивительно вкусны эти создания в копченом виде. Неожиданно кто-то весьма неприветливо ухватил его сзади за плечо с явным намерением развернуть лицом к себе и негодующе выкрикнул что-то вроде «как ты посмел сюда вернуться?!».

Точного текста Кантор не уловил, так как при первых же признаках угрозы инстинктивно отступил на шаг в сторону с одновременным захватом посторонней конечности и несложным поворотом. Явно обознавшийся незнакомый парень взвыл, тщетно пытаясь вырваться, но ошибки своей так и не осознал. Напротив, принялся громогласно излагать на весь рынок фантастический перечень всего, что сейчас сделает с гадом, который посмел вернуться. Только будучи нежно зафиксирован мордой на прилавке среди россыпи карасей, герой резко прозрел и правильно оценил свое положение.

— Тебе что, делать нечего? — поинтересовался Кантор, не торопясь отпускать близорукого воителя. — Или тебе повылазило? Если ты одного мистралийца от другого не отличишь, чего тогда прешь не глядя и лапы суешь куда ни попадя?

— П-пусти… — простонал тот. — Больно же…

— Если бы я тебе твою совательную конечность обрубил, больнее было бы!

— Ну, обознался я, ошибся! Со спины было похоже! Отпусти же!

— Порядочные люди в таких случаях извиняются.

— Ну извини, я не хотел… Говорю же, обознался!

Вокруг них начала собираться толпа, и Кантор не стал дожидаться, пока представлением заинтересуются блюстители порядка.

— Ладно, иди уже… В другой раз глазами смотри, а не задницей!

Потерпевший шустро вынул морду из карасей, отбежал на безопасное расстояние и уже оттуда крикнул, что все равно все мистралийцы одинаковые. После чего бросился наутек, на ходу утирая с физиономии последствия своего геройства.

Кантор и не обратил бы внимания на это недоразумение, если бы всего полчаса спустя оно не повторилось при немного иных обстоятельствах.

Он сидел у стойки второго по счету трактира и размышлял, что если в каждом из местных заведений выпьет хотя бы по одной стопочке, то домой его привезут стражи порядка — либо спящим, либо распевающим непристойные куплеты. А если вместо спиртного в каждом заведении пить чай, то очень скоро придется завидовать уличным псам, которым не фиг делать задрать лапу на любое дерево, и штаны снимать не надо, и оскорбление общественной нравственности не пришьют…

От решения столь важной практической задачи Кантора отвлек голос за спиной:

— Ты смотри-ка, вернулся все-таки! И трех лет не прошло! Наверное, и долг принес?

Мистралиец обернулся, уже заранее предвидя реакцию счастливого кредитора и начиная удивляться совпадениям. Да что они в этом городе, все поголовно незрячие? Мистралийцы все-таки не хины, чтобы так их путать!